Навязчивые ритуалы. Как избавится от того, что портит жизнь

Светлана появилась на экране моего компьютера с растерянным лицом, ее глаза нервно метались по комнате.

— Каждый день я «должна» выполнять определенные действия. Например, проверять, заперта ли дверь, по десять раз перед выходом из дома. Или мыть руки так часто, что кожа на них трескается, — она вздохнула. — Это сводит меня с ума. Я понимаю, что это глупо, но я не могу остановиться. Я даже не могу нормально работать или общаться с друзьями. Все думают, что я сумасшедшая.

— Вы не сумасшедшая. То, что вы сейчас описываете, называется «Обсессивно-компульсивное расстройство». И от этого можно избавиться. Расскажите подробнее, как обсессивно-компульсивное расстройство влияет на вашу жизнь? — мне хотелось, чтобы она запомнила название своего состояния и нам было проще дистанцироваться от него. 

— Оно контролирует каждую мысль. Мне страшно выходить на улицу, страшно оставаться дома. Я боюсь, что никогда не смогу избавиться от этого. 

Я внимательно смотрел на Светлану, давая понять, что слушаю. Молчание в таких ситуациях — важный инструмент, дающий клиенту время собраться с мыслями.

Светлана глубоко вздохнула и опустила глаза.

— Я понимаю, что это глупо, но не могу остановиться, — ее голос был тихим, почти шепотом. 

— Светлана, я понимаю, как вам тяжело, — сказал я, наклонившись ближе к камере, чтобы она чувствовала мое внимание. — У нас есть методы, которые могут помочь. Один из таких методов — когнитивно-поведенческая терапия. Мы можем работать вместе, чтобы уменьшить ваши симптомы и вернуть контроль над своей жизнью.

Светлана нервно кивнула. 

— Когнитивно-поведенческая терапия доказала свою эффективность в лечении таких случаев.

Светлана снова кивнула, но уже спокойнее. Я объяснил ей основы КПТ, ее принципы и методы. Мы обсудили, как будем работать и шаг за шагом уменьшать количество компульсивного поведения.

— Я всегда буду рядом, чтобы поддержать вас. — завершил я. 

Лицо Светланы стало немного спокойнее, хотя тревога все еще была заметна. 

Прошло несколько недель. Светлана была осторожно оптимистична, но каждый наш шаг требовал огромного усилия. Мы начали с малого — сократили количество раз, когда она проверяет, заперта ли дверь. Каждое такое достижение сопровождалось ее тревожными взглядами, мыслями и моими уверенными словами поддержки.

— Как у вас дела? — спросил я ее на одном из сеансов. 

— Лучше, — попыталась улыбнуться она. — Но боюсь, откатиться, если расслаблюсь.

— Это нормальное чувство, — ответил я. — Вы уже добились больших успехов. Можете гордиться собой. 

Светлана кивнула, вздыхая. 

— Давайте разберемся как навязчивые мысли переходят в ритуалы и что мы можем с этим делать? — предложил я. 

Мы начали обсуждать и детально разбирать мысли, которые возникают перед компульсивным поведением. Я предложил Светлане вести дневник и вместо того чтобы проверять дверь десять раз, она должна была сделать глубокий вдох и записать свои ощущения. Это было непросто, но постепенно начало работать.

— Я чувствую себя немного спокойнее, — сказала она через несколько сеансов. — Дневник помогает понять, что моя тревога — это просто мысли, а не реальность.

Мы также начали использовать технику экспозиции с предотвращением реакции. Светлана должна была сознательно избегать выполнения своих ритуалов, даже если это вызывало сильную тревогу. Например, она должна была выйти из дома, проверив дверь только один раз. Это был трудный и мучительный процесс, но он приносил плоды.

— Это тяжело, — честно призналась она. — Но я начала замечать, что моя тревога уменьшается, если я не поддаюсь этим ритуалам.

— Вы когда-нибудь задумывались о возможности медикаментозного лечения? — я решил, что настало время поговорить о дополнительных методах поддержки. —  Существуют медикаментозные методы для лечения ОКР, которые могут быть эффективны в сочетании с терапией. Мы можем обсудить это подробнее, если вы хотите, — предложил я. Светлана кивнула.  

Мы продолжили наши сеансы, интегрируя новые методы и техники для лечения ОКР.  

Светлана училась справляться с тревогой, понимая, что она может контролировать свои мысли. Наша работа приносила плоды, и это вдохновляло. 

Каждый сеанс начинался с ее рассказов о маленьких победах, которые постепенно становились все значительнее.

— Как чувствуете себя сейчас? — спросил я ее на одной из встреч.

— Намного лучше, — ответила она с уверенной улыбкой. — Я начала понимать, что моя тревога — это просто мысли, а не реальность.

— Светлана, вы проделали огромную работу, — начал я серьёзно. — И я думаю, что вы готовы к следующему шагу. Вы готовы полностью отказаться от своих ритуалов?

Она глубоко вздохнула, ее лицо стало серьезным.

— Я боялась этого момента, — призналась она. — Но теперь я чувствую, что могу это сделать.

Мы попрощались, и я отключил видеосвязь, чувствуя глубокое удовлетворение от нашей работы. Светлана прошла долгий и трудный путь, но теперь она была готова жить полной жизнью, свободной от навязчивых мыслей и ритуалов.