Любовь-футбол: как 11 игроков во время чемпионата делают счастливыми миллионы зрителей

“Гол!!!” - кричат соседи за стеной. “Гол!!!” - несется из кафе. Водители сигналят, незнакомцы обнимаются, кто-то машет флагом, кто-то поет…Счастье, поддержка, победа, футбол! Может, конечно, быть и ничья. И даже поражение. Атмосфера другая, но чувство общности все равно остается.

Единомышленники, фанаты команды, поклонники музыкальной группы, приверженцы точки зрения, блюстители образа жизни, носители стиля - все это примеры объединения людей и включения группового мышления. Или группомыслия (groupthink), как в 1970-х годах назвал это социальный психолог Ирвинг Дженис. Тип “мыслия”, что дарит чувство неуязвимости. Дженис полагал, что ощущения человека внутри группы преисполнены определенного рода “эйфории”, собственной основательности и значимости. Это большой плюс к самооценке индивида и одновременно - ловушка для рационализма.

Малые группы могут объединяться. Скажем, болельщики разных команд иногда сплачиваются и стают едины, словно реки в море. Это “море” - признание всемирной популярности футбола, где фанаты говорят на разных языках и при этом понимают друг друга, разделяя универсальные ценности. Такие как правила игры, имена лучших игроков, ярчайшие в истории матчи и т.п. Принадлежа к разным социальным прослойкам и культурам, люди ощущают себя в одной большой “семье”.

Во время футбольных матчей возникает антагонизм, группы сражаются друг с другом не только на футбольном поле, но и на трибунах, бывают даже стычки с кровопролитием.

“Ведь это же только игра!” - хочется воскликнуть. Игра, решающая вопросы самооценки и конкурентоспособности. Закрывающая важнейшую для человека потребность - в соотнесении с чем-то большим, чем он сам.

Современные философы выделяют пять фундаментальных потребностей человека (они входят в теорию личности от социального психолога Эрика Фромма). Как ни удивительно, но футбол способен хотя бы частично закрывать каждую из этих потребностей:

1. Соотнесенность - единение с другими существами, дарящее  чувство привязанности и любви;
2. Трансценденция  - выход за предписанные рамки, чтобы  стать творцом своей жизни;
3. Укорененность -  ощущение связи с чем-то, что олицетворяет  дом, семью, что-то “свое”;
4. Отождествленность - формирование представления о том,  “что есть Я”, поиск близких по духу  явлений, взглядов или людей;
5. Ориентированность - формирование мировоззрения (системы  взглядов, позиций) с присущими  авторитетами.

Это важная для личности база. Ее дает не только футбол - а какое угодно сильное увлечение, которое помогает создавать группы по интересам. Любопытно, что появление виртуальной реальности расширило само понятие “группы”, так как перечисленные потребности могут быть закрыты абстрактным коллективом единомышленников (например, игроков, подписчиков одной социальной сети). Но способен ли человек одинаково эффективно ощущать единение в малой группе (друзей, коллег) и в большой (все поклонники футбола)?

На вопрос ответил антрополог Робин Данбар, когда изучал, как увеличение неокортекса способно влиять на умение животных строить социальные связи. Данбар наблюдал 38 видов приматов и в итоге позволил себе сделать допущение, что количество актуальных связей человека достигает 150.

Многие ученые разделили эту точку зрения и возникло понятие “числа Данбара” - социальных контактов, которые способен поддерживать мозг человека в единицу времени. Скажем, у студента это будут сокурсники, преподаватели, родители, друзья. На работе появятся коммуникации с коллегами, так что часть университетских друзей “отсеются”.

Социологи условно делят связи человека на три круга (например, согласно Индексу жизнестойкости индивида):

• малый (родные, близкие друзья); 
• средний (приятели, коллеги, знакомые, соседи); 
• большой (община - городская, религиозная, по интересам  и т.д.). 

Если у человека есть пламенное влечение к чему-то - будь то футбол, столярное дело или театр - его единомышленники, скорее всего, окажутся во всех трех кругах. Кто-то точно станет близким, благодаря взаимопониманию и схожей системе ценностей. Наличие же в мире множества футбольных болельщиков помогает каждому их них ощущать “соотнесенность”.

Представительница школы французский философии ХХ века, Симона де Бовуар исследовала взаимоотношения внутри социальной группы. По ее мнению, несмотря на сходство интересов, существует соперничество, и оно зиждется на доступности привилегий. Де Бовуар отметила, что женская солидарность может быть ярко выражена в групповом взаимодействии (поддержка малоимущих, митинги), но рассеивается, если отдельную замужнюю женщину из обеспеченной семьи спросить, хочет ли она перестать быть домохозяйкой и выйти на работу наравне с мужем. Иными словами, несмотря на “общую проблему” (неравенство в правах), женщины придерживаются разных ценностей, так как не хотят терять привилегии.

Можно ли сказать то же самое про футбольных болельщиков или других единомышленников? Когда матч закончился, а страсти улеглись, спадает и эйфория единения. Постепенно на первый план выходит разница, а не сходство. Люди снова “делятся” на три круга, но чувство соотнесенности полностью не исчезает.

Группомыслие Ирвинга Джениса в равной степени касается и больших и малых коллективов. Все они пребывают в своего рода иллюзии, которую ученый описывал так:

• Неуязвимость:  существует согласие между членами группы, которые начинают испытывать “одни эмоции на всех”. Таким образом  может произойти даже обесценивание  реальной опасности (например, если это группа туристов в горах во время снежного бурана).
• Обоснованность:  работает принцип “ну, не могут же все  ошибаться”, при котором любая противоположная аргументация теряет смысл. Члены группы скорее поверят в  то, что их умышленно дискредитируют,  чем признают свои ошибки. Индивидуальное  мнение высказать тем сложнее, чем  сплоченнее группа.
• Собственная мораль: в группе достаточно жесткая  система ценностей, от которой сложно отступить (потеряешь “членство”). Все  верят в высокую мораль своих “одногруппников”. Яркий пример - фемические суды в Германии (существовали до XVII века), где авторитет свидетельств определялся принадлежностью к судьям-шеффенам, разбросанным по всей стране. Шеффен якобы “не стал бы врать”.
• Элитарность: прежде всего, потому что остальные люди “не поймут”, а значит, с ними не надо  и договариваться. В отдельные моменты  может доходить вплоть до отрицания  собственных моральных правил, но только в применении к чужакам (“белый расизм”).

С одной стороны, соотнесенность помогает преодолеть чувство одиночества, поднять самооценку, дает поддержку и лишает многих страхов. С другой стороны, чувство собственной исключительности развязывает руки.

История знает примеры группомыслия, которое имело плачевные последствия. К примеру, “Титаник”, в непотопляемость которого поверили все, включая оснастителей судна шлюпками…

Ирвинг Дженис отмечал, что участники группы слепы не только к ошибкам, но и к перспективам. Иными словами, им сложно продвигаться вперед, менять точку зрения, вообще эволюционировать.

Чтобы избежать такой ригидности мышления группы, в ней надо посеять конкуренцию и поощрять критику. Это может сделать, например, тренер команды, лидер коллектива. В групповой психотерапии, чтобы дать толчок критическому мышлению, психолог поощряет противоположные точки зрения, предлагая рассмотреть каждую.

Зигмунд Фрейд определял конкуренцию как необходимую часть становления личности. Первые вызовы человек получает от мира еще в детстве - конкурируя с братьями и сестрами, даже с родителями. В дальнейшем конкуренция тоже будет стимулировать развитие индивида.

Футбол дает много места для конкуренции, и не только на поле: конкурируют кричалками, костюмами, статьями в прессе. Может этим и объясняется многовековое увлечение (по некоторым предположениям, футбол появился в III столетии), не сходящее на нет.

Часто кумиры превращаются в объекты поклонения и даже страсти. Футбол не исключение - спортивная одежда отдельных игроков продается с аукционов за большие деньги, игроки снимаются в рекламе и кино, плакаты с их изображениями вешают в домах, кафе и офисах. Влюбленность в кумира объясняется не только чувством отождествления с ним (хотя если сборная победила, то даже далекие от спорта сограждане могут радостно восклицать “Вот же мы задали им жару!” - этим путем человек присоединяется к победе, разделяя чувство превосходства, повышая самооценку). Вторая причина восторга, если смотреть с позиции швейцарского психоаналитика Карла Юнга, связана с воплощением героя.

Юнг разделял точку зрения своего учителя Фрейда на психическую модель. Согласно ей, у человека есть осознаваемая часть мышления и бессознательная. Последняя таит причины многих необъяснимых поступков и порывов, там сидят жизненные установки, последствия психотравм, выводы из первых опытов коммуникаций и любви. Карл Юнг полагал, что есть еще и “коллективное бессознательное” - знакомые всем, но неосознаваемо считываемые образы. Юнг назвал их архетипами. Многое зависит от бэкграунда - например, для потомков западной цивилизации символ яблока вполне читаем, как и символ скрещенных палочек. Юнг считал, что и герои бродят из эпоса в эпос, меняя имена, но не мифический сюжет (воскрешение, перерождение, победа небольшой группы воинов над целой армией, материнская жертва и т.д.).

Если под какую-то личную историю человек может неосознанно “подтянуть” мифическую подложку, такая история начинает казаться подлиннее и важнее. Люди склонны мифологизировать события из детства (особенно про болезни, приключения, чудесные исцеления, дивные совпадения), встречи любви (как судьба вела друг к другу) и смерти. Присмотревшись, в человеческих историях можно найти и воскрешение, и Минотавра, и Прометея. Не говоря уже о тысячах примеров в литературе и искусстве (хорошо эту тему исследовал религиовед Джозеф Кэмпбелл в своей работе “Тысячеликий герой”, которая когда-то вдохновила Джорджа Лукаса на написание сценария “Звездных войн”).

Футбольные игроки для фанатов не просто кумиры, а те самые мифические фигуры. “Это не вратарь, это экстрасенс!” - такой комментарий прозвучал о вратаре украинской команды на Евро-2024 от одного из фанатов. Соотнесенность с мифом бессознательно санкционирует претензии на вечную жизнь и вечную победу.